По мнению американских социологов, участившиеся встречи президентов России и Северной Кореи – тревожный звонок для Соединённых Штатов и их союзников.
Ведущий профессор социологии в Принстонском университете в США, Гилберт Розман, считает, что международное сообщество, ответственное за введение жёстких санкций против России (в частности, Южная Корея) были шокированы заключением пакта о стратегическом партнёрстве между РФ и КНДР. Однако теперь, по мнению эксперта-социолога, западные страны пересматривают свои позиции насчёт этого договора и не считают его спонтанным и недальновидным, как это было в самом начале.
«Несмотря на все очевидные преимущества этого союза, не стоит упускать из вида более широкую и последовательную позицию Путина по ориентации на Восток», — уточняет Розман.
Сформированная советским мышлением, российская политическая элита провела два десятилетия, сожалея о сосредоточенности Михаила Горбачева на присоединении к европейскому сообществу. В качестве альтернативы, высшие чины страны начали искать возможности интеграции России в Азии. Первым шагом к этому стал саммит Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), проведённый во Владивостоке в 2012 году.
Если вспомнить этот период, то можно увидеть, что в таком же ключе принимались и внутренние политические решения, например, масштабные инвестиции в развитие Дальнего Востока. Более глобально, конечно же, затрагивались вопросы многополярности, а также развитие более тесных связей с Китаем и поиск утраченной «евразийской идентичности».
Затем, на втором этапе этой политической программы, который проходил с 2014 по 2017 год, приоритетом для российского руководства стала Северная Корея. Как никогда изоляция Ким Чен Ына от всего остального мира сыграла России на руку, в связи с чем она поставила себе параллельную задачу развивать отношения с Пхеньяном, но первостепенной целью было партнёрство с Китаем, что не осталось незамеченным для КНДР.
На третьем этапе, с 2018 по 2021 год, у России возникли ощутимые проблемы, оставлявшие объявленный Путиным курс на «Большое евразийское партнёрство» в подвешенном состоянии. Китайский лидер, Си Цзиньпин, оставался равнодушен в отношении интересов Путина, делая отношения между Россией и Китаем всё более асимметричными, даже несмотря на надвигавшуюся китайско-американскую «новую холодную войну». С другой стороны — автаркия Кима, усугубившаяся в результате пандемии.
Четвёртый и заключительный этап проходит прямо на наших глазах: растёт зависимость России от Китая, хотя Си впечатлён внешней политикой Путина в Центральной Азии.
«Результатом всей этой политической игры стал успешный северокорейский гамбит. Все эти события однозначно имели смысл. Российская внешняя политика получила отчетливый вектор помимо Китая, нанесла удар по Соединённым Штатам и укрепила влияние России на Востоке», — отмечает Розман.
«США отреагировали на новую ось, формирующуюся между РФ и КНДР, а российско-китайские отношения уже слишком прочны, чтобы недовольство Пекина из-за российской политики на Корейском полуострове их пошатнуло».
Подводя итог, социолог Розман говорит, что помимо «Северокорейского гамбита», разыгранного Россией, США и их союзникам придётся мириться с растущим БРИКС, а также решить, какой подход нужно использовать по отношению к растущему напряжению со стороны Японии и Южной Кореи.