Вскоре после принесения присяги в Сенате, Камала Харрис оказалась в центре разворачивающейся драмы вокруг национальной безопасности США. С одной стороны, мы наблюдаем Дональда Трампа, возмущённого тем, что его легитимная победа на выборах ставится под сомнение собственным разведывательным бюро, которое обвинило Россию во вмешательстве в выборы 2016 года. С другой — Ричард Берр, республиканец, председатель Комитета по разведке Сената, проявляющий нерешительность в вопросах расследования возможной угрозы американской демократии со стороны РФ. Сама же Харрис, будучи «свежим лицом» в Сенате и не имеющая опыта работы в сфере национальной безопасности, всё же сыграла ключевую роль в подталкивании комитета к проведению подробного расследования предполагаемого вмешательства России в выборы 2016 года. Как отмечают сотрудники комитета и её коллеги, эта ситуация оказала на неё огромное влияние, полностью поменяв её нынешнее мировоззрение как кандидата в президенты от Демократической партии.
Долгое время Харрис работала бок о бок с сотрудниками Комитета по разведке Сената и открыла для себя тайный мир шпионажа, влияния и геополитических интриг, в котором обычно работают разведывательные агентства. Многие сенаторы-демократы и республиканцы, которые работали вместе с Харрис в комитете, а также сотрудники самого комитета, скорее положительно охарактеризовали свой опыт работы с ней, однако, несколько бывших сотрудников всё же отказались комментировать свою работу с ней в разведке.
Результатом расследования Комитета по разведке Сената США стал пятитомный отчёт общим объёмом более 1300 страниц, а слушания этого отчёта разветвились на ряд тем, которые остаются актуальными до сих пор. Среди таких больше всего примечательны следующие: дезинформация в социальных сетях, тайная деятельность России, а также вмешательство Кремля в европейскую политику. Более того, составленный отчёт подробно рассмотрел и проанализировал большой массив контрразведывательной информации, собранной правительством, а факты и события, изложенные в этом документе оказались более существенными, чем те, которые были использованы Робертом Мюллером в его работе по этому же вопросу.
Ещё более важным стало то, что получившийся отчёт был результатом слаженной работы при равном участии обеих сторон: демократов и республиканцев – и те и те подписались под окончательным документом. Примечательно, что отдельное расследование, которое параллельно проводилось Палатой Представителей, напротив, стало причиной многих споров и самого настоящего раздора, что привело к формированию двух отдельных отчётов.
Возвращаясь к деятельности Харрис стоит принимать во внимание время и контекст, в котором она прибыла в Сенат.
«Нельзя рассматривать Харрис в отрыве от той реальности, в которой она провела свой первый месяц в Вашингтоне – это случилось при Трампе», — уточняет Хали Сойфер, которая была советником Харрис по национальной безопасности в её первые дни в Сенате. Время, которое нынешний кандидат в президенты провела при Комитете также «во многом укрепило её мировоззрение с точки зрения важности защиты демократии и многосторонних альянсов», — дополнила Сойфер.
Не стоит забывать, что именно Харрис подействовала на своих коллег, чтобы те провели более детальное расследование, которое могло бы выдержать общественную критику, об этом же свидетельствуют и несколько сотрудников Конгресса, проинформированные о проходившем тогда закрытом заседании Комитета с её участием.
«Собранный тогда Комитет по разведке Сената США – это то, чем мы до сих пор гордимся», — вспоминает сенатор Марк Уорнер, главный представитель от демократической партии в Комитете, – «то расследование по делу выборов 2016 года сплотило две соперничающие партии, и Харрис хорошо вписалась в коллектив, она не боялась задавать жёсткие и сложные вопросы».
Трое сотрудников Комитета отметили, что имея опыт работы в качестве прокурора, Харрис изложила ожидания относительно того, что и как должны делать сенаторы и сотрудники Комитета, а также как именно следует делить обязанности. Ещё один сотрудник поделился, что когда другие сенаторы колебались относительно возможности санкционировать определенные следственные действия, такие как допрос семьи Трампа, именно Харрис подтолкнула их довести каждую следственную нить до конца. В результате, возглавляемая Республиканской партией комиссия в конечном итоге вызвала Дональда Трампа-младшего и дважды допросила зятя Трампа, Джареда Кушнера.
Опыт Харрис по работе в залах суда позволил ей эффективно получать информацию от опрашиваемых во время слушаний, даже несмотря на то, что как новоиспечённый член Комитета она была последним, кто допускался к опросу свидетелей.
«Я был рад, что это не мне она задавала свои вопросы», — говорит сенатор от штата Мэн, Ангус Кинг, независимый депутат, который участвует в общих собраниях демократов, — «Она была очень жёсткой в некоторые моменты, но не в плохом смысле, а просто очень напористая». Сенатор-республиканец, Джош Хоули, который также участвовал на слушаниях, согласился: «Мне тогда казалось, что её вопросы были достаточно «острыми»».
Работа в Комитете по разведке Сената США также дала Харрис понимание того, что для неё является определяющим фактором во внешней политике Штатов. Ответом для неё стало «противодействие агрессивному курсу политики России и защита демократии во всём мире».
Впрочем, как и многим другим новым членам Сената, претендующим на более высокую должность, Харрис нужен был опыт во внешней политике, а единственный способ его получить – попасть в Комитет по разведке. Для этой цели Харрис пришлось напрямую попросить руководство о назначении в Комитет, на что лидер демократов, Чак Шумер, в итоге согласился, несмотря на то, что в нём уже была другая калифорнийка, Дайан Файнстайн. По словам сотрудников Комитета, руководство редко назначает более одного члена на штат.
Примечательно, что для членов Сената назначение в Комитет по разведке обычно является очень незначительным этапом в карьере, и по сути больше напоминает волонтёрство. Этот факт в биографии политиков не даёт никаких реальных политических выгод, но зато, благодаря меньшей помпезности и «меньшей важности», слушания этого Комитета иногда превращаются в настоящее ток-шоу, ведь его члены могут спрашивать обо всём, что их интересует, независимо от того, что находится на повестке дня. Сотрудники Комитета по разведке вспоминают курьёзные случаи: однажды, один сенатор спрашивал у представителей разведки о том, что на самом деле находится в Зоне 51, а другой настаивал на том, чтобы эксперт по Тибету назвал реальное местонахождение Шангри-Ла (мифическая страна, описанная в романе Джеймса Хилтона в 1933 году). Тем не менее, большинство членов Комитета всё же серьёзно относятся к своим обязанностям по надзору за работой разведки.
Согласно интервью с сотрудниками конгресса, новым членам обычно дают некоторые базовые ознакомительные материалы: вводные сведения о том, чем занимаются более десятка американских разведывательных агентств, помощь в понимании аббревиатур и «языка разведки», описание процессов сбора технической разведывательной информации и отчёты о брифингах с высокопоставленными должностными лицами, что, в свою очередь, помогает членам Комитета лучше понимать суть вопросов и событий в других Комитетах. Членам Комитета даже предоставляется доступ к секретным разведданным, и они совершают поездки на объекты, находящиеся в ведомстве разведки, зачастую им приходится выезжать за границу и встетиться с высокопоставленными должностными лицами ЦРУ и военной разведки, работающими за рубежом, а иногда и с главами иностранных разведок.
По словам соратников и бывших сотрудников Комитета, в первые месяцы Харрис с головой ушла в изучение разведки. В 2018 году она отправилась в поездку на Ближний Восток с Берром, тогдашним председателем Комитета. В ходе этой поездки она посетила Саудовскую Аравию и Объединенные Арабские Эмираты. Наблюдатели за работой разведки надеются, что за четыре года работы в комиссии Харрис научилась ценить сильные и слабые стороны сбора разведданных. Вопреки значительным возможностям разведки США, она может допускать ошибки, особенно когда ей приходится проводить анализ собранных данных и строить прогнозы.
«Разведка блестяще обнаруживает и отслеживает ракеты, самолеты и корабли, у неё есть широкий доступ к ценной политической информации, особенно в развивающихся странах, однако, в своё время, ей не удалось точно оценить ситуацию в Ираке, а также бесполезность вмешательства Штатов во Вьетнам, или предвидеть распад СССР. То есть, ведущим политиком важно иметь чёткое понимание того, какой разведывательной информации доверять, а какую ставить под сомнение», — сказал Кристофер Меллон, бывший заместитель помощника министра обороны по разведке.
Харрис также пыталась найти золотую середину в вопросах степени вмешательства органов национальной безопасности и гражданских свобод. Когда в 2017 году встал вопрос о продлении полномочий разведки по борьбе с электронным шпионажем, Харрис была одним из политиков, выступивших против продления так называемого «Раздела 702». Она даже выступила как посредник между теми коллегами, которые были обеспокоены целостностью гражданских свобод в Америке, и другими, которые сомневались в целесообразности ограничения полномочий органов национальной безопасности. Сутью Раздела закона 702 о слежке, было предоставление разведке разрешения не получать ордер для инициации слежки за иностранцами, даже когда те общаются с гражданами Америки (действие закона было продлено в начале этого года).
Закон вызывал (и продолжает вызывать) бурные споры. Харрис, в свою очередь, попыталась найти компромисс, вступив в коалицию с республиканцем Майком Ли, а также с двумя коллегами-демократами – Патриком Лихи и Файнстайн. Эти политики выступали против продления закона, в то время как один из её сопартийцев, Рон Уайден, выступал за раздел 702.
«Я считаю, что она понимает главную проблему, а именно то, что безопасность и свобода не являются взаимоисключающими», — сказал Уайден.
Несмотря на то, что Харрис проголосовала против продления раздела 702, разойдясь во мнениях с администрацией Байдена, во время дебатов по этому поводу она, в основном, хранила молчание.
Нельзя упускать из вида и особую осторожность, которую Харрис соблюдает в отношении Bluetooth наушников. Об этом впервые сообщило издание Politico в 2021 году. Впрочем, неизвестно, приобрела ли она страх к этому гаджету во время своей работы в Комитете, или это никак не связанные между собой события. Тем не менее, как вспоминают её коллеги, вопрос на эту тему прозвучал от неё во время её первого заседания в Комитете.
«Насколько безопасно использовать наушники, ведь они имеют ряд уязвимостей, а это значит, могут быть потенциально использованы шпионами? – спросила она на заседании. Многие считают, что это реальная проблема, и не доверяют Bluetooth наушникам», — делится Керри Саттен, которая была директором по кадрам от демократической партии в Комитете, когда в нём участвовала Харрис.