Что грозит миру в случае обрушения российской экономики?
За прошедшие несколько лет российская экономика испытала ощутимое давление, несмотря на рост ВВП. Сложная ситуация на рынке труда и конкуренция промышленных производственных предприятий с остальными секторами экономики одновременно привели и к «разгону» экономики до 2 триллионов долларов, и к росту инфляции, недавно установившейся на отметке в 8,6%. Одновременно с этим повысилось давление на уровень заработной платы и произошло увеличение цен на сырьё. Все эти факторы в совокупности спровоцировали такой рост инфляции, который не планирует ослабевать в последующие месяцы.
Экономисты используют кривую Филлипса (которая позволяет установить связь между уровнем безработицы и уровнем инфляции) для краткосрочного анализа экономики страны, однако, когда наступает стагфляция (то есть, замедление роста, или экономический застой, сопровождающийся снижением потребления и повышением уровня безработицы), этот инструмент становится практически бесполезен, поскольку выдаваемые им результаты имеют мало общего с реальными долгосрочными тенденциями. В истории уже имеется пример, когда Соединённые Штаты Америки окончили войну во Вьетнаме в 1970-х, но результатом этого события стал высокий уровень инфляции и, одновременно с тем, безработицы, в то время как кривая Филлипса демонстрировала параллельный рост числа рабочих мест вместе с инфляцией. Причинами такого несоответствия стоит считать внешние факторы, такие как введение президентом Никсоном контроля над заработной платой и ценами , а также переход от твёрдой валюты к экономике, основанной на фиатных деньгах.
В настоящее время российская экономика демонстрирует некоторое сходство с американской экономикой ранних 70-х, когда Соединенные Штаты были втянуты в войну во Вьетнаме. Обе экономики строились по одному формату и постепенно ориентировались на удовлетворение нужд армии, что быстро разгоняло инфляцию, а весь растущий спрос был организован вокруг военных технологий, а не гражданского назначения и товаров общего потребления. Конечно, на данный момент ещё недостаточно информации, чтобы судить о том, насколько возможно погружение России в тот же тип стагфляции, которую испытали США по окончании вьетнамской кампании.
Помимо инфляции у России есть и другие проблемы, самой серьёзной из которых является ухудшающаяся демографическая ситуация. По данным BOFIT (Института переходных экономик Банка Финляндии (The Bank of Finland Institute for Emerging Economies) – расположенного в городе Хельсинки исследовательского института, который специализируется на развивающихся экономиках и анализирует текущее развитие России и Китая), население России сокращается начиная с 2000 года. Если углубиться в статистические данные Института, то можно наблюдать следующую картину: в 2023 году в России родилось 1,27 миллиона детей, а убыль населения составила 1,71 миллиона человек. То есть за один год убыль населения превысила рождаемость почти на полмиллиона человек. Более того, произошли изменения и в пропорциях возрастных групп: количество молодых людей детородного возраста (от 25 до 30 лет), стало меньше на пять миллионов человек, по сравнению с показателями 2013 года.
Отдельное внимание в исследовании Института также было уделено «утечке мозгов»: с начала 2022 года, количество дипломированных специалистов (в том числе, в секторе информационных технологий) значительно уменьшилось за счёт массовой релокации. По оценкам BOFIT, Россию покинули по меньшей мере 300 000 молодых людей призывного возраста, в связи с чем старшая возрастная группа теперь составляет 24% от общего населения страны. Ожидается, что уже к 2040 году это число вырастет до 27%.
Конечно, пока не идёт речь о скором крахе российской экономики, но чтобы понять, как именно такое событие могло бы повлиять на мировую картину, стоит обратиться к истории России. Для начала, можно вспомнить времена активной экспансии Российской Империи. Во время этой экспансии Россия пошла далеко на Восток, и когда она достигла реки Амур, то Китай, который в ту эпоху находился под властью маньчжурской династии Цин и назывался Империей Великой Цин, отреагировал на приближающегося к порогу «соседа» достаточно агрессивно и заставил Россию подписать Нерчинский договор в 1689 году. Китай намного превосходил Россию по военной силе, из-за чего договор был заключён именно на его условиях, что оттеснило Россию к западной части озера Байкал. Так Российская Империя потеряла выход к Охотскому морю и рынкам Дальнего Востока. Нерчинский договор продлился вплоть до 1858 года, пока погружённый в подавление внутренних восстаний Китай не открыл русскому генералу Николаю Муравьёву своё уязвимое место, в которое тот и ударил. Муравьёв сосредоточил армию в Монголии и Маньчжурии (на северо-востоке современного Китая). Затем он потребовал от Китая территориальных уступок, на которые династия Цин была вынуждена согласиться. Результатом стал Айгунский договор, по результатам которого Россия получила всю Сибирь, а политическая граница между двумя государствами была установлена у Амура. Айгунский договор до сих пор считается «неравноправным», но несмотря на возмущение со стороны Мао Цзэдуна в отношении законности такого соглашения, он всё же признал, что у Китая нет никакой надежды на возвращение утраченной территории.
Сегодня же обстоятельства складываются несколько иные, поскольку Китай уже полностью зависит от двух факторов: широкий импорт нефти и наличие возможности свободного выхода в мировой океан. По иронии судьбы, безопасность и открытость путей в океане контролирует прямой геополитический конкурент Китая – США и их обширный военно-морской флот. Выходит, что в случае открытого конфликта Китай может потерять ценные морские торговые пути, а вдобавок, государству понадобится найти альтернативный источник нефти (которым являются земли, отнятые у Китая по Айгунскому договору).
Таким образом, в гипотетическом случае обрушения российской экономики и правительства, Россия может потерять способность отстоять свой суверенитет в Сибири перед таким сильным соседом, как Китай. В свою очередь, такое резкое изменение в России может стать стратегической угрозой и для Соединённых Штатов и, в теории, может означать, что США и их союзникам необходимо будет отправить свой военный контингент в Сибирь, чтобы предотвратить расширение влияния Китая. В истории России есть и такой прецедент.
Концом участия России в Первой мировой войне стал Брестский мир, что повлекло за собой такое значимое событие, как Архангельская кампания. Основанием для этого вмешательства стало беспокойство со стороны союзных держав насчёт того, что в руки Германии тогда могли попасть сосредоточенные в Архангельске огромные запасы военных ресурсов. Помимо этих ресурсов, союзников волновала судьба оставленного в России Чехословацкого легиона (около 50 000 солдат, которые пытались покинуть Россию и добраться до союзных войск в Западной Европе). Вдобавок, Запад надеялся разгромить большевистские силы и тем самым положить конец угрозе коммунизма. Соединённые Штаты участвовали в Архангельской кампании с 4 сентября 1918 года по 2 июня 1919 года. Первоначальной целью американских вооружённых сил была охрана военных поставок, которые союзные державы отправляли в Россию. Соединенные Штаты не хотели, чтобы эти поставки попали в руки Германии. По мере того, как в России разрасталась гражданская война, американские войска, впоследствии, оказались в неё втянуты, однако по решению правительства США, их вскоре вывели.
То есть, гипотетическая попытка захвата Сибири Китаем представляла бы угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов, поскольку так Китай мог бы получить нечувствительный к давлению и контролю ВМС США сухопутный маршрут для поставок нефти, и всё это в критической близости от Арктики.
К счастью, это нереалистичный сценарий, поскольку экономика Китая не адаптирована к внезапному неустойчивому росту, связанному с резким увеличением ресурсов. Экономика Китая растёт только в случае получения дополнительных умеренных экономических вложений и даже при этом рост оказывается временным. Тем не менее, чтобы предотвратить любую даже призрачную возможность китайской экспансии в Сибирь, Соединённым Штатам необходимо дать Китаю ясно понять, что они готовы гарантировать суверенитет России любым количеством силы, которое они сочтут необходимым, но даже такое «протекторское вмешательство» должно быть согласовано с российским правительством.